Неточные совпадения
По обыкновению, шел и веселый разговор со множеством
воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней великой войны Севера с Югом, предвестница еще более великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие; в числе немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия по теории Либиха, и о законах исторического прогресса, без которых не обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и о великой важности различения реальных желаний, которые ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде во время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма,
болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.
Но только что он заметил в себе это
болезненное и до сих пор совершенно бессознательное движение, так давно уже овладевшее им, как вдруг мелькнуло пред ним и другое
воспоминание, чрезвычайно заинтересовавшее его: ему вспомнилось, что в ту минуту, когда он заметил, что всё ищет чего-то кругом себя, он стоял на тротуаре у окна одной лавки и с большим любопытством разглядывал товар, выставленный в окне.
Вопросы встают, но внушают
болезненный страх;
воспоминания плывут навстречу, но вызывают отчаяние; совесть пробуждается, но переходит в смуту.
— Ces vauriens, ces malheureux!.. [Эти негодяи, эти презренные!.. (фр.)] — начал было он задрожавшим от негодования голосом;
болезненное и ненавистное
воспоминание отозвалось в его сердце мучительно. На минуту он как бы забылся.
Они держатся на своих постах у погоста отживших истин мертвою силою
воспоминаний о прошлом и своей
болезненной любовью к страданию, угнетению, но, если отнять у них возможность страдания, они, опустошенные, исчезают, как облака в свежий ветреный день.
Но эти минуты очень редки; по большей части мы не умеем ни оценить их в настоящем, ни дорожить ими, даже пропускаем их чаще всего сквозь пальцы, убиваем всякой дрянью, и они проходят мимо человека, оставляя после себя
болезненное щемление сердца и тупое
воспоминание чего-то такого, что могло бы быть хорошо, но не было.
Мой отец был хрупким, добрым и
болезненным существом, — он был скорее
воспоминанием о жизни, чем самою жизнью…
В ней бушевали и смутно боролись и страстность, и отвращение к труду, и презрение к бедности,
болезненная жажда неизведанного, неопределенное разочарование, страшное
воспоминание тяжелых дней при жизни матери, а в особенности при жизни отца; злопамятное убеждение непризнанного писателя, что покровительство достигается низостью и подлостью; врожденное стремление к роскоши и блеску, нежная истома, наследованная от отца, нервозность и инстинктивная леность матери, которая делалась бодра и мужественна только в тяжелые минуты и опускалась, как только проходила беда — все это мучило и волновало ее.
Это
воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем
болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые всё-таки были в его душе.